Теоретические и психотерапевтические концепции Роджерса и Франкла

К.Роджерс (1902-1987) окончил Висконсинской университет,  отказавшись от карьеры священника, к которой готовился с юности. Он увлекся психологией, а работа в качестве практикующего психолога в центре помощи детям дала ему интересный материал,  который он обобщил в своей первой книге «Клиническая работа с проблемными детьми» (1939). Эта книга имела успех, и Рождерса пригласили на должность профессора в Университет Огайо. Так началась его академическая деятельность, которую он успешно;  продолжал до конца своей жизни. В 1945 г. Чикагский университет    предоставил ему возможность открыть консультационный центр, в котором он разрабатывал основы своей индирективной терапии - терапии, центрированной на клиенте». Основы ее изложены в одноименной книге Роджерса, опубликованной в 1952 г. В 1957 г. он перешел в Висконсинский университет, где вел курсы психиат­рии и психологии. Здесь он написал книгу «Свобода учиться», в которой отстаивал право студентов на самостоятельность в их учебной деятельности. Однако конфликт с администрацией, считав­шей, что он предоставляет слишком много свободы своим студен­там, заставил Роджерса уйти из государственных университетов и организовать Центр для изучения личности - свободное объедине­ние представителей терапевтических профессий, в котором он и работал до конца жизни.

В своей теории личности Роджерс разработал систему понятий, позволяющую людям создавать и изменять свои представления о себе, своих близких. На основе этой теории разрабатывалась те­рапия, помогающая человеку изменить себя и свои отношения с окружающими. Как и для других представителей гуманистической психологии, идея ценности и уникальности человеческой личности является центральной для Рождерса. Он считал, что тот опыт, ко­торый приобретает человек в течение жизни и который он называет «феноменальным полем», уникален и индивидуален. Этот мир, создаваемый человеком, может совпадать или не совпадать с ре­альной действительностью, так как не все предметы в окружении человека осознаются им. Степень тождественности этого поля ре­альной действительности Роджерс называл конгруэнтностью. При высокой степени конгруэнтности то, что человек сообщает дру­гим, то, что происходит вокруг, и то, что он осознает в происходя­щем, более или менее совпадают между собой. Нарушение конгру­энтности приводит к тому, что человек либо не осознает реально­сти, либо не высказывает то, что он реально хочет сделать или о чем он думает. Это приводит к росту напряженности, тревожности и в конечном итоге - к невротизации личности.

Невротизации способствует и уход от своей индивидуальности, отказ от самоактуализации, которую Роджерс, как и Маслоу, счи­тал одной из важнейших потребностей личности. Развивая осно­вы своей терапии, ученый соединил в ней идею конгруэнтности с самоактуализацией, так как их нарушение ведет к неврозу и от­клонениям в развитии личности.

Говоря о структуре «Я», Роджерс пришел к выводу о том, что внутренняя сущность человека, его Самость выражается в само­оценке, которая является отражением истинной сути данной лич­ности, его «Я». У маленьких детей эта самооценка бессознательна и представляет собой скорее самоощущение, а не самооценку. Тем не менее уже в раннем возрасте она руководит поведением чело­века, помогая понять и отобрать из окружающего то, что присуще именно данному индивиду, - интересы, профессию, общение с оп­ределенными людьми и т.д. В более позднем возрасте дети начи­нают осознавать себя, свои стремления и способности и строить свою жизнь уже в соответствии с осознаваемой оценкой себя. В том случае, если поведение выстраивается именно исходя из самооцен­ки, оно выражает истинную суть личности, его способности и уме­ния, а потому приносит наибольший успех человеку. Результаты деятельности приносят человеку удовлетворение, повышают его статус в глазах других, такому человеку не надо вытеснять свой опыт в бессознательное, так как его мнение о самом себе, мнение о нем других и его реальная Самость соответствуют друг другу, создают полную конгруэнтность.

Идеи Роджерса о том, какими должны быть истинные взаимо­отношения между ребенком и взрослым, легли в основу работ из­вестного ученого Б.Спока, который писал о том, как родители должны ухаживать за детьми, не нарушая их истинной самооцен­ки и помогая их социализации.

Однако родители, по мнению обоих ученых, не так часто со­блюдают эти правила и не прислушиваются к своему ребенку. По­этому уже в раннем детстве ребенок может отчуждаться от своей истинной самооценки, от своей Самости. Чаще всего это происходит под давлением взрослых, у которых имеется свое представ­ление о ребенке, его способностях и предназначении. Свою оценку они навязывают ребенку, стремясь, чтобы он ее принял и сделал своей самооценкой. Некоторые дети начинают протестовать про­тив навязываемых им действий, интересов и представлений, прихо­дя к конфликту с окружающими, негативизму и агрессии. Стрем­ление во что бы то ни стало отстоять себя, преодолеть давление взрослых также может нарушить истинную самооценку, так как в своем негативизме ребенок начинает протестовать против всего, что идет от взрослого, даже в том случае, если это соответствует его истинным интересам. Естественно, что такой путь развития не может быть позитивным, и необходимо вмешательство психотера­певта, чтобы наладить общение ребенка с окружающими.

Однако чаще всего, отмечает Роджерс, дети и не пытаются про­тивостоять родителям, соглашаясь с их мнением о себе. Это проис­ходит потому, что ребенок нуждается в ласке и принятии со сторо­ны взрослого. Такое стремление заслужить любовь и привязан­ность окружающих он называл «условием ценности», которое в крайнем своем проявлении звучит как желание быть любимым и уважаемым каждым, с кем человек входит в соприкосновение. «Условие ценности» становится серьезным препятствием на пути личностного роста, так как мешает осознанию истинного «Я» че­ловека, его истинного призвания, заменяя его тем образом, кото­рый приятен другим. Однако проблема не только в том, что, ста­раясь заслужить любовь других, человек отказывается от себя, от своей самоактуализации, но и в том, что при осуществлении дея­тельности, навязанной другими и не соответствующей истинным, хотя и неосознаваемым в данный момент желаниям и способно­стям, человек не может быть полностью успешен, как бы он ни старался и как бы ни убеждал себя, что эта деятельность и есть его настоящее призвание. Необходимость постоянно игнорировать сигналы о собственной несостоятельности или недостаточной ус­пешности, которые приходят к субъекту из внешнего мира, связана с боязнью изменить свою самооценку, к которой человек привык и которую он уже считает действительно своей. Это приводит к тому, что он вытесняет и свои стремления, и свои страхи, и мнения окружающих в бессознательное, отчуждая свой опыт от сознания. При этом строится очень ограниченная и ригидная схема окружаю­щего мира и себя, которая мало соответствует реальности. Эта неадекватность не осознается, но вызывает в человеке напряжение, приводящее к неврозу. Задача психотерапевта совместно с субъек­том разрушить эту схему, помочь человеку осознать свое истинное «Я» и перестроить свое общение с окружающими. Исследования, проведенные Роджерсом, доказывали, что успешная социализация человека, его удовлетворение работой и собой коррелируют с Уровнем его самосознания. Эта связь более значима для нормального развития личности, чем отношение родителей к ребенку, их привязанность или отчуждение от него, социальный статус семьи и ее окружение.

Данные выводы Роджерса подтверждает и работа Келли (ученика Роджерса), который исследовал поведение преступников подросткового возраста. Келли провел объективные исследова­ния семейного климата, образования, влияния соседей, культуры, общественного опыта, проанализировал состояние здоровья, на­следственность каждого преступника.

Эти факторы были классифицированы в зависимости от того, насколько они благоприятствуют нормальному развитию детей. Кроме того, была сделана попытка прогнозировать благоприят­ное развитие малолетних преступников в зависимости от уровня самопонимания - того уровня, на котором индивид объективно и реалистично оценивает себя и свое положение, эмоционально принимает элементы своего «Я» и среды.

С самого начала исследователи предполагали, что существует связь уровня самопонимания с развитием агрессивности и форми­рованием определенного стиля жизни у малолетних преступников, хотя и не предполагали, что она может играть решающую роль. Данные о 75 молодых преступниках были сравнены со сведениями об их поведении и наличии повторных правонарушений, которые были получены в течение 2-3 лет после их освобождения из коло­нии. Как и ожидалось, данные о семейном климате и социальном опыте ребят помогли в какой-то степени предвидеть их будущее. Однако главное, что доказал Келли, - это то, что, основываясь на уровне самопонимания, можно получить наиболее точный про­гноз будущего поведения детей (на 84%), в то время как социаль­ный опыт и семейный климат дают меньшую точность прогнози­рования (55 и 36% соответственно).

Эти данные были подтверждены вторичным исследованием 76 молодых преступников, в котором также было доказано, что чрезвычайно эффективно прогнозировать будущее поведение ма­лолетних преступников в зависимости от уровня реалистического понимания себя и своей среды.

Роджерс из этого исследования сделал вывод, что те преступ­ники, которые осознали происходящее и свое место в свершивших­ся событиях, были «свободными» и в образном виде могли пере­жить все возможные варианты дальнейшего развития событий, что и помогло им выбрать наиболее приемлемые из них. Те же ребята, которые не могли осознать реальности, были не в состоянии про­тивостоять давлению среды, которая толкала их на путь асоциаль­ного и агрессивного поведения.

При этом Роджерс настаивал на том, что самооценка должна быть не только адекватной, но и гибкой, т. е. должна меняться в зависимости от окружения. Он говорил о том, что самооценка - это связанный образ, гештальт, который постоянно находится в процессе формирования и изменяется, переструктурируется при изменении ситуации. Постоянное изменение, избирательность по отношению к окружающему и творческий подход к нему при от­боре фактов и ситуаций для осознания, о котором пишет Роджерс, доказывают связь его теории не только с взглядами Маслоу, но и с концепцией гештальтпсихологии и идеей творческого «Я» Адле­ра, повлиявшей на многие теории личности, созданные во второй половине нашего века. При этом Роджерс не только говорит о влиянии опыта на самооценку, но и подчеркивает необходимость открытости человека навстречу опыту. В отличие от большинства других концепций, в которых утверждается ценность будущего (Адлер) или влияние прошлого (Юнг, Фрейд), Роджерс подчерки­вал значение настоящего, говорил о том, что люди должны нау­читься жить в настоящем, осознавать и ценить каждый момент своей жизни, находя в нем что-то прекрасное и значительное. Только тогда жизнь раскроется в своем истинном значении и толь­ко в этом случае можно говорить о полной реализации, или, как говорил Роджерс, полном функционировании личности.

Открытия Роджерса связаны не только с новым взглядом на самоактуализацию и самооценку человека, но и с его подходом к психокоррекции. Он исходил из того, что психотерапевт должен не навязывать своего мнения пациенту, а подводить его к пра­вильному решению, которое пациент принимает самостоятельно. В процессе терапии пациент учится больше доверять себе, своей интуиции, своим ощущениям и побуждениям. Он начинает лучше понимать себя, а затем и других. В результате происходит то «оза­рение» (инсайт), которое помогает перестроить свою самооценку, «переструктурировать гештальт», как говорил вслед за Вертгеймером и Келером Роджерс. Это повышает конгруэнтность и дает возможность человеку принять себя и окружающих, налаживает его общение с ними, уменьшает тревожность и напряжение. Эта терапия происходит как встреча терапевта с клиентом или в груп­повой терапии как встреча нескольких клиентов и терапевта. Такой подход позволил Роджерсу создать так называемые энкаунтер-группы, или группы встречи, которые являются одной из самых распространенных в настоящее время технологий психотерапии и обучения.

Одним из наиболее популярных видов психотерапии стала «логотерапия», разработанная австрийским психологом В. Франклом. Многие положения экзистенциальной теории Франкла роднят ее с гуманистической психологией.

После краткого увлечения в юности психоанализом Франкл начал с конца 30-х годов работу над собственной концепцией. Окончательное ее оформление произошло в экстремальных усло­виях фашистских концентрационных лагерей, узником которых Франкл был в 1942-1945 гг. После войны он стал директором нев­рологической клиники в Вене, одновременно читал лекции в Вен­ском университете. Таким образом, его теоретические и психоте­рапевтические взгляды и технологии прошли серьезную апробацию как собственным опытом, так и опытом его пациентов, психо­лого-философскими воззрениями его коллег и учеников.

Теория Франкла изложена в нескольких книгах, самой извест­ной из которых является, пожалуй, «Человек в поисках смысла» (вышла в конце 50-х годов и неоднократно переиздавалась во всем мире). Эта теория состоит из трех частей - учения о стремлении к смыслу, учения о смысле жизни и учения о свободе воли. Стрем­ление к осознанию смысла жизни Франкл считал врожденным, а этот мотив - ведущей силой развития личности. Смыслы не уни­версальны, они уникальны для каждого человека в каждый момент его жизни. Смысл жизни всегда связан с реализацией человеком своих возможностей и в этом плане близок к понятию самоактуали­зации Маслоу. Однако существенной особенностью теории Франк­ла является идея о том, что обретение и реализация смысла всегда связаны с внешним миром, с творческой активностью человека в нем и его продуктивными достижениями. При этом он, как и другие экзистенциалисты, подчеркивал, что отсутствие смысла жизни или невозможность его реализовать приводит к неврозу, порождая у человека состояния экзистенциального вакуума и экзистенциальной фрустрации.

В центре концепции Франкла находится учение о ценностях, т.е. понятиях, несущих в себе обобщенный опыт человечества о смысле типичных ситуаций. Он выделяет три класса ценностей, которые позволяют сделать жизнь человека осмысленной: ценности творчества (например, труд), ценности переживания (например, любовь) и ценности отношения, сознательно формируемого по отношению к тем критическим жизненным обстоятельствам, кото­рые мы не в состоянии изменить.

Смысл жизни можно найти в любой из этих ценностей и любом поступке, порождаемом ими. Из этого следует, что нет таких об­стоятельств и ситуаций, в которых человеческая жизнь утратила бы свой смысл. Нахождение смысла в конкретной ситуации Франкл называет осознанием возможностей действия по отношению к данной ситуации. Именно на такое осознание и направлена логотерапия, которая помогает человеку увидеть весь спектр потенци­альных смыслов, содержащихся в ситуации, и выбрать тот, кото­рый согласуется с его совестью. При этом смысл должен быть не только найден, но и реализован, так как его реализация связана с реализацией человеком самого себя.

В этой реализации смысла деятельность человека должна быть абсолютно свободной. Не соглашаясь с идеей о всеобщем детер­минизме, Франкл, как и другие психологи и философы, разделяющие его позицию, стремится вывести человека из-под действия биологических законов, которые этот детерминизм постулируют. В таких попытках ученые обращались к разуму человека, его нрав­ственности, творчеству и т.д. Франкл же вводит понятие о поэти­ческом уровне существования человека.

Признавая, что наследственность и внешние обстоятельства за­дают определенные границы возможностей поведения, он подчер­кивает наличие трех уровней существования человека: биологиче­ского, психологического и ноэтического, или духовного. Именно в духовном существовании и заключены те смыслы и ценности, которые играют определяющую по отношению к нижележащим уровням роль. Таким образом, Франкл формулирует идею о воз­можности самодетерминации, которая связана с существованием человека в духовном мире. В этом плане понятие ноэтического уровня Франкла можно рассматривать как более широкое по от­ношению к тем, что связывают свободу воли с каким-то одним видом духовной жизни.

Разрабатывая методы психотерапии и коррекции отклонений в развитии личности, все представители гуманистической психоло­гии утверждают, что каждый индивид сосредоточивается на своем «Я» и поэтому каждое наступление против своего «Я» рассматри­вает как наступление на свое существование. Р. Мэй подчеркивал, что это свойство является общим для человека и для других жи­вых существ, а потому он считал необходимым при воспитании избавить ребенка от всех возможных угроз против своего «Я», так как в противном случае угрозы приведут к стрессовому состоянию человека и развитию агрессии.

С точки зрения большинства ученых этого направления, раз­витие агрессивности тесно связано с уровнем адекватности само­оценки ребенка, так как у несамоактуализировавшихся, потеряв­ших смысл жизни людей самооценка неадекватная, негибкая, уяз­вимая. Наоборот, самоактуализированные люди всегда адекватны и уверены в себе. В то же время мнения ученых разделяются при исследовании содержания самооценки у агрессивных и тревожных людей. Нет также единого мнения о том, какой должна быть само­оценка человека, чтобы полностью исключить возможность воз­никновения у него немотивированной агрессии.

Европейские психологи, например А. Хелер, считают, что агрес­сивность возникает в результате заниженной самооценки, неуве­ренности человека в себе и, следовательно, часто переживаемой им тревоги. С помощью агрессивности человек старается вернуть по­терянную самооценку, снижаемую атаками окружающих. Хелер приходит к выводу о том, что нужно стремиться к созданию «тако­го человеческого общества, где каждый индивид будет иметь доста­точно высокую самооценку, чтобы избежать ее приобретения путем агрессивности».

Однако возможно, что в таком гипотетическом обществе людям будет гораздо труднее договориться и понять друг друга, чем сего­дня. Об этом писали и американские представители гуманистиче­ской психологии. «Не думаю, что мы должны всерьез восприни­мать европейских экзистенциалистов, которые предлагают как единственное лекарство, как мне кажется, высокомерное отноше­ние», - писал Маслоу, напоминая своим европейским единомыш­ленникам, что потеря иллюзий и открытие самого себя хотя могут быть первоначально болезненными, но в конце концов оказыва­ются облегчающими и стимулирующими.

Исследуя возможности коррекции поведения, представители гу­манистической психологии ориентируются на способы развития у людей осознания своей ответственности за свое поведение, кото­рое базируется на осознании себя и своего места в мире. Поэтому их коррекционные технологии существенно отличаются от тех, которые предлагают психоаналитики и бихевиористы. Так, Род­жерс считает, что «нужно помочь людям справиться с каждоднев­ными требованиями, помочь им понять, что они не беспомощные жертвы, они имеют выбор и должны быть ответственны и внима­тельны даже тогда, когда не способны изменить ситуацию».

Попытка внедрить на практике такую модель для детей делается в так называемых «недирективных школах», где не выделяется роль учителя при распределении обязанностей в группе детей. Кроме того, многие гуманистические психологи приветствовали и модель «антиавторитарного воспитания». Эти системы образования осно­ваны на постулате гуманистической концепции о том, что позна­вательные и другие потребности личности могут саморазвиваться, если не помешает внешняя среда, которая должна лишь стимули­ровать извне такое развитие. И хотя эти попытки принесли опре­деленную пользу в реформировании системы образования многих стран, некоторые прогрессивные педагоги отмечают ограниченный и элитарный характер подобных учебных заведений, а также рез­кое снижение уровня знаний у детей, воспитывающихся при таких системах образования.     

Оценивая гуманистические теории личности, необходимо от­метить, что их разработчики впервые обратили внимание не только на отклонения, трудности и негативные стороны в поведе­нии человека, но и на позитивные стороны личностного развития. В работах ученых этой школы исследовались достижения личного опыта, были раскрыты механизмы формирования личности и пу­ти для ее саморазвития и самосовершенствования.

Необходимо отметить и тот факт, что большее распространение это направление получило в Европе, а не в США, где не так сильны

традиции экзистенциализма и феноменологии. Особенно важно, что эти идеи не были популярны среди американских интеллек­туалов, ориентированных на прагматизм Джемса и Дьюи, в отли­чие от европейских ученых (например, Сартра, Камю, Антониони и других), связанных с теориями Хайдеггера и Гуссерля. Во многом именно это и подготовило почву для распространения в Европе идей гуманистической психологии.

Появление новых тенденций в развитии психологии в конце XX в., направленных на конвергенцию лучших достижений разных психологических школ, нашло отражение и в содержании теорий гуманистической психологии, так как ее трансформация происхо­дит не только в логике одного направления, но и в более комп­лексном подходе к психологии личности.

Источник: Марцинковская Т. Д. История психологии: Учеб. пособие для студентов высш. учеб. заведений. - М.: Издательский центр "Академия", 2002. - 544с.

 

Меню

Главная

Аналитическая психология Юнга

Динамическая теория личности и группы Левина

Теория Фрейда

Теория Уотсона

Индивидуальная психология Адлера

Теория Маслоу

Концепции Роджерса и Франкла

Контакты

Реклама: